Глава 3. Мессианизм в книгах Ветхого Завета
и в рукописях Мертвого моря
3.1. Мессианизм в Священном Писании Ветхого Завета
В Священном Писании Ветхого Завета содержится двуединое учение о
личности Мессии (ГРШЗ, "машиах"): как о человеке и как о высшем существе.
Но открывалось оно постепенно: вначале Господь возгласил человеку обетование
о том, что "из семени жены" (Быт. 3:15) произойдет Избавитель, Который
будет "поражать в голову" виновника падения человека — диавола, и Который
избавит людей от грехов их. Аишь позже раскрывается учение о Божественном
достоинстве Спасителя и Его страданиях ради искупления падшего человека.
"В этом случае, — пишет митрополит Григорий (Чуков), — как и во всех
других, Божественное Откровение приспособлялось к естественному ходу развития
человечества вообще и шло от простого и менее совершенного к сложному и
более совершенному; с другой стороны — считалось с характером еврейского
народа и его географическим положением: многобожие соседей являлось большим
соблазном для евреев, склонность к конкретному у которых брала верх над мыслью
о духовности Высшего Существа. Поэтому и настаивалось, главным образом, на
единстве Божества и предвечное происхождение Мессии пока не раскрывалось"1.
Изображение Мессии как высшего существа, имеющего изначальное и
Божественное происхождение появляется только во времена Давида, и
раскрывается во Псалмах 2 и 1092.
3.2. "Ветхозаветный евангелист" и его пророчества о Христе
Святого пророка Исайю не напрасно называют "ветхозаветным евангелистом"
— настолько ярко, проникновенно, и в то же время богословски адекватно он
описывает личность и деяния грядущего Мессии. Те черты личности великого
Избавителя, которые в других книгах Ветхого Завета обозначены только в
намеках, у пророка Исайи получают завершенность и полноту. Поэтому, характеризуя
Исайю, уже Иисус, сын Сирахов, говорит: "Исайя, пророк великий и верный в
своем видении, духом великим видел последнее и утешал сетующих в Сионе,
даже до века показал будущее и сокрытое, прежде, чем придти им"
(Сир. 48:25—28). Иосиф Шлавий, передавая общее мнение иудеев начала эры,
называет Исайю "божественным и поистине чудным пророком"3. Однако во
всей полноте значение пророческого вдохновения Исайи могло быть оценено
1 Григорий (Чуков), митр. Мессианские представления иудеев по таргуму
Ионафана, сына Узиелова. Машинопись. Ленинград, 1926, с. 49-50.
2 Эти псалмы будут проанализированы в следующей главе данной работы.
3 Иосиф Флавий. Иудейские древности, 1, 29, 3.
72
