ТОМ II. Глава I. ГЕОГРАФИЯ И СОЦИАЛЬНЫЙ СОСТАВ РАСКОЛА
му210. Богатство и влияние раскольников позволили им затягивать и откладывать
любые решения властей и парализовать вмешательство в свои дела как казачьей,
так и общеимперской администрации.
8. НИЖНЕВОЛЖСКИЕ СТАРООБРЯДЧЕСКИЕ ОБЩИНЫ
На богатых, привольных и мало заселенных землях Южного Поволжья в
середине XVIII века создаются новые мощные и влиятельные старообрядческие
общины, и по истории создания, и по своему психологическому типу резко
отличавшиеся от описанных выше раскольнических обществ Севера и Урала.
Нижневолжские, главным образом саратовские общины возникли не в
результате правительственных гонений и усилий старообрядцев по защите своих
верований и идеологии, но как раз наоборот — по правительственной инициативе и
в значительной мере с помощью имперской администрации. Царствовавшие
вслед за Елизаветой ее несчастный племянник Петр III и его вдова и преемница
Екатерина II, приходя к власти, сразу же сталкивались с проблемой
чудовищного обезлюдения, запустения севера и центра России, вызванного
старообрядческой эмиграцией, что повлекло за собой и застой в русской хозяйственной
жизни. Первыми же мероприятиями — как Петра, так и Екатерины — стали указы,
прекратившие гонения, даровавшие право личной вероисповедной свободы и
разрешившие (правда, не всегда официально) богослужение в раскольничьих
молельнях и храмах. Старообрядцы, недавно бежавшие от гонений за границы
отечества, хлынули обратно в Россию. Часть их правительство направило, как уже
отмечалось, на Украину и в Новороссию, значительное число старообрядцев
расселилось по территории всей империи, некоторые направились в Сибирь и на
Алтай и, наконец, немало старообрядцев было поселено на берегах Нижней
Волги и ее притоков, где, не стесняемые в своей религиозной жизни, они
быстро создали богатые и цветущие общины.
Новый дух, дух свободной жизни, уверенности в себе, предприимчивости и
даже дерзания характеризовал эти общины, которые и по образу жизни, и по
мышлению мало отличались от своих соседей, принадлежавших к господствующей
церкви. Только глубокая религиозность, преданность своей вере, необычайное
упорство в достижении поставленных целей, твердая спайка, умение работать в
коллективе и поддерживать друг друга отличали этих энергичных и часто
суровых реэмигрантов от окружающего их православного русского населения,
которое было обычно и менее организованно, и менее настойчиво в своем труде.
Близость казачьих, всегда склонных к расколу земель не могла не
отразиться на составе населения нижневолжского края, который до середины XVIII
века продолжал оставаться "диким полем", ничьей землей, одной из наименее
заселенных и глухих "украин" юга Европейской России. Только Волга, главный путь
из Средней России в Персию и Среднюю Азию, была значительной и
оживленной торговой артерией края. Вдоль реки были разбросаны редкие и
немноголюдные поселения. Между Казанью и Астраханью крупными городами были
только Симбирск, Самара, да, может быть, еще Царицын, через который шли грузы
с Волги на Дон. Степи были почти пусты, и лишь изредка из-за Волги, с берегов
Каспия или Кавказа сюда забредали калмыки, ногайцы или башкиры.
Там же. С. 190.
406