13. Успехи и трудности 1645—1652 годов
приации церковных земель, так называемых пригородных слобод, в пользу
государства, причем, несомненно, часть имущества попала в частные руки93. Таким
образом, как бы в ответ на призывы боголюбцев провести оцерковление жизни
московское дворянство и боярство проводило частичную секуляризацию. Пока
что проводилось ограничение права церкви распоряжаться своим земельным
имуществом и крепостными, но вскоре и сама церковь попадает целиком под
контроль государства, а дух секуляризации меняет всю старую церковную московскую
культуру на безрелигиозную культуру европеизированной империи.
14. КАПИТОН
Движение боголюбцев было наиболее значительным и заметным, но не
единственным проявлением религиозного пробуждения Московской Руси середины
XVII века. Наряду с этим, по преимуществу городским и только отчасти сельским
движением, в бесконечных лесах Верхнего Поволжья, расположенных вокруг
Костромы, Ярославля, Владимира и Нижнего Новгорода, в тех же 1630—1640-х
годах развилось другое, гораздо более аскетическое и радикальное направление.
"Лесные старцы", как нередко называли руководителей этого радикального в его
отношении к миру направления, так же, как и боголюбцы, имели прочные
корни в русской духовной традиции. Но если боголюбцев вдохновляла
оптимистическая любовь к миру и вера в светлое будущее Руси —Нового Израиля, то
"лесные старцы", наоборот, были пессимистами, охваченными страхом перед грехами
мирского общества. Не веря в возможность спасения в миру, они старались
уйти подальше от него, в глушь лесов, где перед ними не было вечного соблазна
светской жизни.
Заволжье всегда было благодатной областью для монахов-пустынников,
стремившихся спасти свою душу и найти спокойствие в бесконечных лесах
Севера. Но, уходя от мира, эти монахи не осуждали его и не считали жизнь в
мирском обществе за погибель. Лесные же старцы середины XVII века, наоборот, не
только видят соблазн в жизни с миром, но, видимо, и совершенно исключают
возможность спасения в нем. Эти аскетические крайности были присущи
христианству с самых ранних времен его развития. Желание достичь духовного
совершенства и отказаться от всех забот и соблазнов мирского общества
особенно ясно проявилось в развитии христианского монашества, которое приняло
особенно суровые формы на родине монастырской традиции, в Египте. Там
монахи, уходя в пустыню, отрывались от общества, чтобы добиться полного
торжества над желаниями тела и соблазнами мирской жизни94. Русское православие
продолжало восточную и византийскую монашескую традицию, но, наряду с
жесткими примерами египетского пустынничества и умерщвления плоти, оно
также руководилось и более мягкими социальными примерами южносирийской и
палестинской монастырской традиции. Там, в Сирии, господствовал
общежительный тип монастырей, монахи которых отдавали немало времени заботам о
больных в миру95.
93 Никольский Н.М. Указ. соч. С. 91.
94 См. напр.: Delehaye H. Les Saints Stylite. Bruxelles, 1923.
95 Федотов Г.П. Святые Древней Руси. Париж, 1958. С. 113—114.
9-2107
129
