36

ІІІ. Изменение имени при пострижении в рясофор

Духу Святому, еже и бысть. Повелѣваетъ ему от слез престати и возлагает на него просто и несвершено иноческая
одѣяния. И нарече имя ему Кирилъ. И предаде его архимандриту Феодору Симонова монастыря. И той по обычаю
постригаеть его, и то же именование нарече ему Кирилъ
(РГБ, ф. 304.І, № 679, л. 319–320; см.: Клыгин, 2000).
Действия Стефана, с одной стороны, имеют условный характер, а с другой стороны, могут рассматриваться как предуготовление к подлинному пострижению в монахи. В это время
существовал «Чин облачения в рясу» (то, что позднее именуется на Руси рясофором), который не предусматривал, насколько
мы знаем, изменения имени, но предполагал довольно длительный испытательный срок; облачение в рясу сопровождалось при
этом пострижением волос. Совершенно очевидно при этом, что
Стефан не намеревался постричь Кузьму в рясофор; напротив,
он хотел, чтобы над Кузьмой был совершен полный монашеский
постриг, но не мог этого осуществить в сложившихся обстоятельствах. В этой экстраординарой ситуации перемена имени
не свидетельствует о существовании подобной практики при облачении в рясу (в рясофоре), а напрямую вытекает из замысла
Стефана. Иначе говоря, Стефан не опирается в своих действиях на существовавшую в то время практику облачения в рясу (в
рясофор), и, соответственно, Кузьма в результате этих действий
не становится новоначальным (рясофорным) монахом.
Таким образом, обряд, совершенный Стефаном, выглядит как
контаминация элементов обряда облачения в рясу (в рясофор)
и обряда пострижения в малую схиму. Перемена имена восходит
к обряду пострижения в малую схиму, облачение же в иноческое
одеяние — к предуготовительному обряду иноческого посвящения (рясофору). Кузьма же на этом этапе, по-видимому, не становится ни тем, ни другим.
4. Что касается греческой традиции, то мы знаем, что изменение имени у рясофорных монахов было во всяком случае уже