238 ГЛ. VII. РУССКІЕ ДУХОВНИКИ И РАСКОЛЪ СТАРООБРЯДСТВА. освободить виновныхъ отъ тяжкаго наказанія—лишенія сана и ссылки въ
каторгу, потому что „они въ томъ не научены и не остережены были
отъ архіерея своего “ *). Однако по большей части утайка раскольни¬
ковъ была сознательная и злонамѣренная. При этомъ попы и раскольники
пускались на разныя хитрости. Напримѣръ, раскольникъ притворяется
больнымъ и зоветъ священника. Хоть идетъ и дѣлаетъ видъ, что исповѣдаетъ
и причащаетъ наединѣ больного, а. потомъ его пишетъ въ росписи отго¬
вѣвшимъ. Въ предотвращеніе такихъ случаевъ предписано пріобщать боль¬
ныхъ непремѣнно при свидѣтеляхъ* 2). Безмѣстные попы поирелшему распро¬
страняютъ расколъ и исповѣдаютъ склонныхъ къ старообрядству3 4). Блогодаря описаннымъ мѣрамъ противъ раскола древне-русскій инсти¬
тутъ духовничсства реформируется и покаянная дисциплина терпитъ значи¬
тельныя измѣненія. По принципу „покаяніе вольно есть “ вѣрующій въ древней
Руси выбиралъ себѣ для исповѣди священника, какого хотѣлъ, и нарекалъ его
своимъ духовнымъ отцомъ. Для старовѣровъ это было чрезвычайно удоб¬
но. Старообрядецъ говорилъ, напримѣръ, что его духовникъ та,кой-то
священникъ, живущій далеко, и провѣрить правильность его показанія
было трудно, а то и невозможно. Такимъ способомъ можно было ввести
въ заблужденіе не только епископа, стоящаго болѣе или менѣе далеко
отъ своей паствы, но и приходскаго священника, подающаго роспись о
говѣвшихъ и неговѣвшихъ прихожанахъ. Преслѣдуемые старообрядцы и
пользовались такимъ средствомъ укрывательства. Питиримъ пишетъ Петру:
„Во всѣхъ приходахъ запретить бы указомъ, чтобъ прихожане отъ сво¬
ихъ поповъ въ иныя приходы къ нонамъ на исповѣдь не ходили, да, не
перелазятъ раскольщики къ укрывательству'в 4). И вѣроятно, подъ этимъ
внушеніемъ въ указѣ Сената и Синода 1722 г. предписана была обяза¬
тельная исповѣдь у своего приходскаго священника, даже для тѣхъ лицъ,
которыя находились болѣе года въ отлучкѣ и исповѣдывались на сторонѣ.
Для надзора приходскаго священника и его отчетности это было удобно.
Будучи духовнымъ отцомъ своихъ прихожанъ, онъ могъ подавать вѣдо¬
мость совершенно правильную, соотвѣтствующую дѣйствительности, и
имѣлъ возможность отвѣчать за исправность говѣнья прихожанъ вдвойнѣ
и безъ всякихъ отговорокъ. Но эта мѣра вносила значительныя перемѣ¬
ны въ организацію духовничества. Вѣрующій лишался свободы выбора
духовника себѣ, и покаяльная семья начала представлять' собою не добро¬
вольно объединившихся около духовнаго руководителя вѣрующихъ, а из¬
вѣстную церковно-административную единицу—приходъ. *) Соловьевъ, Исторіи, ІУ кн., 250. Есиповъ, Раск. дѣла, II, 212, 266. 2) П. С, Зак. УІ, № 4022, п. 15. Донесшему на такую продѣлку раскольника и
лона выдавалось въ награду половина или треть взятаго имѣнья раскольника. Тамъ же, л.
16. Доносы церковниковъ на пововъ, укрывающихъ раскольниковъ, поощрялись тѣмъ,
что ихъ производили въ священники, „ежели во священство достоинъ". П. С. Зак. УІ,
№ 4009, и. 26. 3) Есиповъ, Раск. дѣла, I, 187, слѣд., особ. 214—215. 4) Есиповъ, Раск. дѣла, II, 220.