222 IX VII. РУССКІЕ ДУХОВНИКИ И РАСКОЛЪ старообрядства. старообрядческихъ писателей—дьякона Ѳедора и инока Аврамія. Если пер¬
вый былъ независимъ отъ Аввакума въ своихъ богословскихъ воззрѣніяхъ
и писательской дѣятельности, то второй, по собственному признанію,
учился у своего духовнаго отца „всякому доброму дѣлу®, часто обращался
въ нему но вопросамъ религіозной мысли и въ своихъ писаніяхъ только
развивалъ доктрины знаменитаго первоучителя раскола. Забудемъ на время, что описанную духовную семью одушевляло заблу¬
жденіе, что объединили ее вражда и ненависть къ церкви, что ожесточенный
фанатикъ стоялъ во главѣ ея, и мы получимъ всѣ элементы хорошей духов¬
ной семьи древней Руси. Здѣсь на-лицо духовный отецъ, не наемникъ,
а пастырь, не потаковникъ, а строгій и требовательный, вполнѣ понимаю¬
щій отвѣтственность своего положенія и важность принятыхъ на себя
обязанностей. Его положительный идеалъ духовныхъ дѣтей церковно¬
аскетическаго характера, совершенно обычный въ древней Руси. Правда,
въ характерѣ Аввакума много неровности, страстности; въ отношеніи
къ согрѣшившимъ дѣтямъ онъ не безпристрастенъ, а къ дьякону Ѳедору
и положительно несправедливъ. Употребляя древнее-русскіе термины,
описывающія отрицательныя качества духовника, можно сказать, что
Аввакумъ былъ гордъ, гнѣвливъ, тщеславенъ, но не потаковникъ и не
невѣжа. Онъ не былъ лютымъ, потому что при огнепалъной ревности и
гнѣвливости имѣлъ отходчивое сердце. При томъ же эти недостатки иску¬
пались въ значительной степени обаяніемъ крупной его личности, которое
и привлекало къ нему дѣтей. Нравственныя связи между отцомъ и духов¬
ными дѣтьми здѣсь очень прочны: основываются онѣ на служеніи общей,
какой ни на есть, религіозной идеѣ, выражаются въ сожительствѣ, въ
матеріальной взаимной помощи, въ живой перепискѣ и въ молитвенномъ
общеніи. Среди покаяльной семьи Аввакума попадаются измѣнники ему и
общему дѣлу, но гораздо больше исповѣдниковъ и мучениковъ, слѣдовав¬
шихъ за духовнымъ отцомъ своимъ съ ревностію и самоотверженіемъ,
достойными лучшаго Приложенія. Й все это показываетъ, что, отдѣлившись
отъ церкви и вербуя защитниковъ старой вѣры, Аввакумъ опирался на
свои духовническія права; съ другой стороны, что люди съ нимъ едино¬
мысленные, отдаваясь его руководительству въ вѣрѣ, выбирали его духов¬
нымъ отцемъ себѣ, т.-е. принимали его руководительство и въ жизни.
Солидарность въ религіозныхъ воззрѣніяхъ у этихъ людей находитъ себѣ
выраженіе въ формѣ, очевидно, жизненной еще въ русскихъ консер¬
вативныхъ кругахъ второй половины XVII ст.,—въ формѣ покаяльной
семьи. И другіе примѣры показываютъ, какъ, уходя въ расколъ, священники
увлекали съ собой и духовныхъ дѣтей своихъ, а будучи въ расколѣ, имѣли на
народъ большое вліяніе, опиравшееся въ значительной степени на свои
духовническія права. Черезъ годъ послѣ собора 1667 года попъ Еозьма
московской церкви Всѣхъ Святыхъ на Кулишкахъ „совѣтъ положи съ
духовными дѣтьми своими отъити въ стародубекіе предѣлы® и Атомъ