к «Медному всаднику» («Прошло сто лет, и юный град . . . воз­
несся»). Вторая получила специальную трактовку в соединении
с идеей исторической молодости Петербурга: если говоря о Риме
как «вечном городе», обычно имеют в виду его непрерывное бы­
тие сквозь толщу прошедших веков, то «вечность» Петербурга
осмыслялась как «вечность будущего». Т р е т ь я точка зрения от­
разилась в широком круге текстов «петербургской» литературы
(в первую очередь Гоголь, Достоевский, символисты) .
8

Примечания
1

На медалях в честь коронации Екатерины в 1724 г. Петр изобра­
жен «в римской одежде под балдахином стоящий» (см.: Барсов, 1883,
с. 115) — римская одежда явно связана с императорским титулом.
2

Знаменательно также упоминание чаши Августа, наряду с шап­
кой Мономаха, во вступлениях к чинам венчания Ивана Грозного и
Федора Ивановича. См.: Дмитриева, 1955, с. 183-184, 194.
Весьма характерно в этом смысле противопоставление «цеса­
ря» и «кесаря» в древней славянской редакции евангельского текста
(Ин. XIX, 15). Ср., например, в Супрасльской рукописи: «не имамы
цьсарь развь кесара» (Северьянов, 1904, с. 435), в Мариинском еван­
гелии: «не имамъ цсрь. тькмо кесара» (Ягич, 1883, с. 393), в Изборнике
1073 г.: «Не имамы цЬсарА, нъ к е с а р А » (Срезневский, III, стлб. 1461)
или в Мстиславовом евангелии XII в.: «Не имамъ ц е с а р А , тък'мо ке­
с а р А » (Карский, 1962, с. 19); в позднейшей редакции вместо «цесаря»
стоит «царя». Соответственно противопоставление «цесаря» (или «ца­
ря») и «кесаря» выступает как противопоставление византийской и
римской верховной власти. Не случайно перед тем, как назвать себя
«императором», Петр называет Ромодановского — так сказать, сво­
его двойника — «князь-кесарем» (см. подробнее: Успенский, 1982а,
с. 211-212 — наст, изд., с. 157-158); и то, и другое наименование зна­
менует ориентацию именно на Рим.
Исходная синонимичность слов «император» и «цесарь» отрази­
лась в наименовании членов императорской семьи. Когда Петр принял
титул императора, возник вопрос: как именовать царицу и царевен;
в русском языке не было соответствующих слов. Сенат и Синод на
«конференции» в синодальной крестовой палате в Москве 23 декабря
1721 г. решили: супругу царя именовать «Императрицею, или Цесаревою», а детей «Цесаревнами» (любопытно отметить, что эти формы
представляют собой морфологические полонизмы). Петр утвердил это
решение, заменив «Цесареву» на «Императрицу, ее цесаревино величе3