КАНТЪ И ВГО УЧЕНІЕ О НРАВСТВЕННОСТИ. 775 Изъ сказаннаго ясно, что рука святаго аоостола Андрея Пер¬
возваннаго не имѣетъ п имѣть не могла триперстнаго сложенія, и
что поэтому ложная ссылка на нее триперстниковъ въ защиту
своего излюбленнаго триперстія, есть ни болѣе, ни менѣе, какъ
гнусная и дерзская клевета на мощи святаго апостола, свидѣтель¬
ствующая, на какія кощунства и подлости способны ярые защит¬
ники никоновскихъ новшествъ, за неимѣніемъ дѣйствительныхъ
доказательствъ въ пользу своихъ новшествъ. Правду сказалъ пре¬
освященный Филаретъ, епископъ Черниговскій, что всѣ доказа¬
тельства новообрядцевъ объ апостольскомъ происхожденіи трипер¬
стія есть ,.гнилыя подпоры, годныя только на то, чтобы ихъ сло¬
мало время1' (журн. „Правосл. Обозр.“ за 1887 г. т. 1 стр. 837). (Продолженіе слѣдуетъ). КАНТЪ И ЕГО УЧЕНІЕ О НРАВСТВЕННОСТИ. (По Виндельбанду). Среди настоящаго броженія умовъ, среди всеобщаго шатанія
мыслей, начинаетъ укореняться между молодежью ложный взглядъ
на нравственность. Сплошь и рядомъ приходится слышать разсужденія юноше¬
ства, что нравственности, собственно говоря не существуетъ. Вся¬
кій поступокъ человѣка ни дуренъ ни хорошъ. Убійство человѣ¬
ка, или спасеніе человѣческой жизни, ограбленіе или милосердіе—
одинаково равны между собою. Ни то, ни другое нельзя назвать ни безнравственнымъ, ни
нравственнымъ. Можно только разсудить съ точки зрѣнія полез¬
ности или выгодности поступка. Разъ я нахожу убійство для себя дѣломъ выгоднымъ, то, со¬
вершивъ его, я сдѣлалъ благо для себя, и больше инѣ ничего ве
нужно, Нашелъ я, что мнѣ принесетъ удовольствіе спасти чело¬
вѣка, я спасаю, и этимъ лично себѣ приношу благо. Разішца ме¬
жду убійствомъ и спасеніемъ, слѣдовательно, только въ образѣ
дѣйствія, но результатъ одинъ—личное благо. Поэтому не сущест¬
вуетъ на свѣтѣ морали. Мораль и этика, говорятъ нынѣшніе .му¬
дрецы", выдумка буржуазнаго общества. Дѣйствительно ли вѣрны такія сужденія, основанныя на по¬
верхностномъ пониманіи цѣли человѣческой жизни, благовременно
