— 232 ведетъ еврея къ языческому оункту тѣмъ, что воспрещаетъ
ему во время семи дней траура заниматься чтеніемъ Боже•
ственныхъ Писаній. Итакъ, эти законы о траурѣ, которые
для бѣднаго стѣснительны, для благочестиваго чувства
оскорбительны, гуманности недостойны, съ положительнымъ г
Божественнымъ закономъ стоять въ противорѣчіи и внѣ
круга евреевъ не имѣютъ ни малѣйшаго авторитета, есте•
ственно не должны имѣть и никакой претензіи на обяза-
тельность. II. Раввинскія правила относительно рѣзанія живот-
ныхъ и птицъ. Искренняя, сердечная приверженность къ религіи есть
самая лучшая черта въ характерѣ человѣческомъ и эта
черта въ самыхъ яркихъ краскахъ обнаруживалась въ изр.
народѣ. Примѣромъ можетъ служить пророкъ Илія.
Въ то время, когда весь Израиль оставилъ истиннаго
Бога и прилѣпился къ идолопоклонству, въ то время про•
рокъ Илія, несмотря на заразительные примѣры, иа угрозы
и прельщенія, твердо шествовалъ по пути правды и истины:
огонь ревности по Богѣ не переставалъ горѣть въ его
душѣ. Подобный же примѣръ непоколебимой твердости въ
вѣрѣ представляетъ Даніилъ и его три друга. Роскошь
стола вавилонскаго царя не прельстила ихъ и они остались
вѣрными своему закону. Огненная пещь не могла принудить
Ананію, Азарію и Мисаила поклониться идолу, а не призы•
ваніе имени истиннаго Бога показалось Давінлу страшнѣе
львинаго рва. Но какъ твердость въ истинной вѣрѣ служитъ
украшеніемъ человѣка, такъ, напротивъ, упорство въ заблуж•
деніи уменьшаетъ и унижаетъ достоинство человѣка. По•
тому что это упорство показываетъ, что нравственное чув•
ство притупилось въ человѣкѣ до того, что онъ не можетъ Соодіе Оідііігесі Ьу