375 Страданія человѣчества и идея Бога. (Продолженіе}. Вслѣдствіе нашей связи со всѣмъ мірозданіемъ, всякій вашъ
грѣхъ, какъ нарушеніе божественной нормы жизни, не только
разрушительно вліяетъ на нашу собственную природу, но вно¬
ситъ разложеніе въ окружающую насъ среду, какъ ближайшую,
съ которой мы веиосредственво соприкасаемся, такъ и самую
отдаленнѣйшую. Мы, конечно, не можемъ точно опредѣлить и
взвѣсить, какъ отражается на жизни міра наше несовершенство
и къ какимъ гибельнымъ послѣдствіямъ оно можетъ привести.
Несомнѣнно только одно, что страданія зависятъ отъ человѣче¬
скаго несовершенства и грѣха, и эта зависимость не можетъ
быть отвергнута. Насколько каждый изъ насъ причастенъ грѣху,
настолько онъ за всѣхъ и за вся виноватъ. Старецъ Зосима го¬
воритъ' „Возьми себя и сдѣлай себя же отвѣтчикомъ за весь
грѣхъ людской. Другъ, да вѣдь это и вправду такъ, ибо чуть
только сдѣлаешь себя за все и за всѣхъ отвѣтчикомъ искренно
то тотчасъ же увидишь, что ты то и есть за всѣхъ и за вся іш.
новатъ4. Какъ грѣхъ есть разрушающая сила, разрывающая мірозда¬
ніе на отдѣльныя враждебныя другъ другу части, такъ любовь
есть сила единящая и созидающая. И по мѣрѣ того, какъ въ
жизни міра обнаруживается дѣятельная сила любви, и онъ осво¬
бождается отъ зла и страданій, мы постигаемъ „тайпу Божію въ
вещахъ4, постигаемъ, что нынѣшнее состояніе міра ненормально,
что подлинная жизнь міра должна состоять въ безпрепятствен¬
номъ развитіи тѣхъ божественныхъ началъ любви и гармоніи,
которыя заложены Творцомъ въ его основѣ. Глубоко вѣрны слова Вд. Соловьева: „Смыслъ міра, въ немъ
же и правда Божія, есть внутреннее единство каждаго со всѣмъ.
Въ видѣ живой личной силы, это единство есть любовь". Любовь
выводитъ божественныя начала жизни изъ скрытаго, пассивнаго
состоянія и сообщаетъ имъ жизнедѣятельную силу. „Люби повергаться на землю и лобызать ееа—учитъ ста¬
рецъ Зосима. „Землю цѣлуй и неустанно, ненасытимо люби,
всѣхъ люби, все люби... Омочи землю слезами радости твоея и
люби сіи елезы твои“... Припомнимъ еще одно замѣчательное
мѣсто изъ „Братьевъ Карамазовыхъ". Ночью, послѣ вадѣвія Ка¬
ны Галивейской, таинственной вечери, гдѣ старецъ Зосима пьетъ
„вино новое, вино радости новой, великой,4—Алеша вышелъ изъ
кельи въ садъ и „вдругъ, какъ подкошенный повергся на землю.
