3(58
35.
Сказаніе
е
объ Аввахъ Ѳеодорѣ и Паммонѣ блаженнаго Аѳана-
сія, Епископа александрійскаго, Аммону, Кпнскопу
Елеархіи, и Ермону, Епископу Вумастикъ.
Въ эти времена видѣлъ я великихъ Божіихъ чело-
вѣковъ, Ѳеодора, начальника монаховъ тавеннисійот-
скихъ, и отца монаховъ антинойскихъ, по имени Авву
Паммона, которые недавно почили. Поелику гонимъ
я былъ Юліаномъ, и ждалъ, что буду умерщвленъ
имъ, о чемъ извѣщали меня искренніе друзья; то въ
одинъ день пришли они оба ко мнѣ въ Антиной, и
по общему совѣту—скрыться мнѣ у Ѳеодора—всту-
пилъ я на корабль его со всѣхъ сторонъ закрытый,
въ сопровожденіи Аввы Паммона. Вѣтеръ былъ неблаго-
пріятный; я, болѣзнуя ссрдцемъ, молился; Ѳеодо-
ровы монахи, сошедши съ корабля, тянули его воло-
комъ; Авва Паммонъ утѣшалъ меня, и я отвѣчалъ:
„повѣрь словамъ моимъ, что сердце мое исполнено
твердой вѣры не столько во время мира, сколько во
время гоненій. Ибо несомнѣнно увѣренъ я, что, стра-
дая за Христа и укрѣпляемый Его милостію, если буду
умерщвленъ, то тѣмъ паче обрѣту у Него милость".
Еще не выговорилъ я этого, какъ Ѳеодоръ, устре-
мивъ взоръ на Авву Паммона, улыбнулся. Поелику
же и Авва Паммонъ почти засмѣялся, то я сказалъ
имъ: „для чего смѣетесь, когда говорю это? Неужели
осуждаете меня въ боязни?" Но Ѳеодоръ говоритъ
Аввѣ Паммону: „скажи ему, почему улыбнулись мы".
И поелику Авва Паммонъ отвѣчалъ: „ты долженъ
сказать это",—Ѳеодоръ продолжалъ: „въ сей самый
часъ умерщвленъ въ Персіи Юліанъ. Ибо такъ пред-
рекъ о немъ Богъ: пренорливый и обидливыи мужъ п