ОБ УЧИТЕЛЕ
Глава I
О том, с какой целью говорит человек
Августин. Какую, по-твоему, мы преследуем цель, когда
говорим?
Адеодат*. Судя по тому, что мне теперь предстоит, или
учить, или учиться.
Августин. С первым я согласен, ибо понятно, что учим
мы именно говоря. Но как мы подобным образом еще и
учимся?
Адеодат. Но ведь учимся-то мы задавая вопросы!
Августин. Но и в этом случае мы скорее имеем своею
целью учить, ибо задавая вопросы, обычно хотим вразумить
того, кого спрашиваем.
Адеодат. Ты, пожалуй, прав.
Августин. Итак, ты согласен с тем, что целью речи
является именно обучение?
Адеодат. Не вполне. Ибо, если говорить — это не что
иное, как произносить слова, то разве мы не делаем то
же, когда, скажем, поем? Поем же мы часто одни, когда
нас никто не слышит, а значит никого и ничему при
этом не учим, да и не хотим учить.
Августин. Мне кажется, что есть некоторый род обучения
через припоминание, род весьма важный, о котором мы
еще обязательно поговорим. Но если ты возражаешь против
того, что мы и сами учимся, когда вспоминаем, и других
учим, когда напоминаем, то спорить не буду и лишь
замечу, что тогда у нас будет два повода к тому, чтобы
говорить: во-первых, чтобы учить, и, во-вторых, чтобы
вспоминать или напоминать другим. И когда мы поем,
то, тем самым, и вспоминаем. Не так ли?
* Рано умерший сын Августина, которому во время этого диалога
около шестнадцати лет. Упоминается и в других работах, в частности
"О блаженной жизни", "Исповедь" (прим. ред.).
264